Вот уже который раз в Германии. Но в Берлине впервые. Дорога к этому прекрасному рейхстаговскому городу шла на протяжении почти пятнадцати лет, так сказать, через неоднократные визиты в разные немецкие города. Цели были самые разные. Мотивации поездок колебались от личностно-бытовых до участия на международных конференциях с общественно-политической, научно-религиозной, религиозно-правовой тематикой.

Вспоминаю предыдущую поездку в 1999 г. в Гейдельберг. Участвовал я в работе конференции, посвященной шиизму. Мою поездку организовал тогда Раул Мотика, известный в Германии специалист по Турции и Азербайджану, прекрасно владеющий, кстати, азербайджанским языком. Мой доклад, единственный в силу исключительно теологического содержания среди остальных, назывался «Языческие элементы шиизма в свете Коранической логики». Другие же доклады были вокруг культурологических аспектов шиизма. Конференция проводилась Гейдельбергским Университетом с участием известных религиоведов, культурологов из США и стран Запада, и видимо, потому я наивно полагал, что мой доклад будет воспринят без проблем. Первая неожиданность была в том, что вопреки общему правилу вышеуказанное название доклада официально не было включено в повестку конференции, его подменили такой фразой: «Точка зрения из Азербайджана». Восприняв это сначала как техническую оплошность организаторов, не придал этому значения. О названии же сам я заговорил перед выступлением. Сразу после выступления, в котором я цитировал исключительно Коранические аяты, эта солидная академическая аудитория была схвачена скандально эмоциональными словесными атаками в мой адрес со стороны молодых ученых с иранским происхождением, среди которых особую активность проявлял внук известного иранского аятоллы Хои. Последний в свое время порвал с аятоллой Хомейни и эмигрировал за границу. Его именем существует в Лондоне шиитский центр, оказавший, как я узнал позднее, финансовую поддержку организаторам конференции. Настороженность западных коллег в отношении названия доклада оказалась оправданной. Мне пришлось парировать словесные атаки ссылками опять же на Коранические аяты. Когда страсти улеглись и был объявлен перерыв, ко мне подошла молодая немка лет не более двадцати, выразила мне свою солидарность. Каково же было мое удивление, когда эта верующая христианка заявила, что усмотрела в моем докладе некие божественные посылы, и что ей импонировала моя религиозность и т.д. Затем она попросила текст моего доклада, испещренный стилистическими исправлениями от руки, пообещала заново набрать в компьютере и вернуть этот текст в следующий день, что она и сделала...

Во власти этих воспоминаний прилетел я в Берлин. Обсуждения религиозной тематики, куда я приглашен в качестве эксперта, шли на совершенно ином уровне, в другой плоскости. Мероприятие было организовано международной организацией ФоРБ. Последнее словечко обозначает английскую аббревиатуру понятия Свобода Религии и Вероисповедания.

Организация создана в июне 2007 г. в Берлине экспертами по правам человека, работающими во влиятельных международных структурах. ФоРБ представляет международную инициативу по выработке новых механизмов для защиты свободы выражения, совести и религии в русле того, чтобы эти важнейшие составляющие прав человека стали предметами международной политики. На нынешнем заседании этой организации кроме приглашенных экспертов участвовали ответственные сотрудники ООН, ОБСЕ, ЕС и государственной комиссии США по религиозным свободам. Обсуждения, прошедшие на высоком интеллектуальном уровне, были главным образом сфокусированы на предложениях по совершенствованию международных правил и норм, а также законодательств стран, где попрание прав религиозных меньшинств имеет место порой из-за юридических пробелов в местных законах. Доклады затрагивали теоретико-доктринальные перспективы дела свободы религии и вероисповедания, вопрос о том, как государства должны решать проблемы религиозных свобод, новые тенденции в ООН относительно вопросов религии, вопросы религиозных свобод в контексте деятельности ЕС, ОБСЕ и множество других тем. Интересные мнения были высказаны вокруг темы о диффамации религии, несущей в себе элементы преследования инакомыслия, ущемления прав человека. Было предложено выработать сбалансированный юридический подход дабы защита религиозных свобод не стала некой препоной для инакомыслия.

Вниманию участников я предложил новые механизмы в отношении перспектив обеспечения и защиты религиозных свобод в разных регионах мира. В своей речи я отметил, что совершенствование международно-правовых инструментов может оказаться действенным в странах, где права религиозных меньшинств ущемляются, в случае если таковые будут скомбинированы с инициативами по защите этих прав граждан на местных уровнях. Дело в том, что нарушение религиозных свобод не всегда является плодом предвзятой политики местных властей. В некоторых постсоветских странах ограничения деятельности религиозных меньшинств власти оправдывают тем, что это служит сохранению стабильности в религиозной ситуации, поскольку, как заявляют, религиозное большинство не всегда толерантно ведет себя в отношении новых, нетрадиционных религиозных течений и идей.

Опираясь на свой личный опыт, могу сказать, что во многих случаях проблемы возникают действительно под влиянием доминирующей в стране религии, с чем политики просто вынуждены считаться в условиях низкого уровня религиозной культуры населения, религиозного невежества, радикализации религиозной мысли. Отсюда и необходимость привести в движение инструменты религиозной толерантности на местных уровнях. Речь идет о религиозно-просветительской работе, нацеленной на обеспечение религиозных свобод. Одним из таких инструментов является поощрение мероприятий по межрелигиозному диалогу. Последний же должен вестись по общим для всех религий вопросам. Так, например, предметом обсуждений может стать вопрос о правах человека, который на теоретическом уровне не оспаривается ни одной религией. Уверен, что такого рода обсуждения с участием верующих из разных конфессий позитивно повлияло бы на религиозное мышление участников. Это послужило бы также и формированию общественного мнения в пользу дерадикализации, и, что не менее важно, деполитизации религий. Более того, это объективно способствовало бы тому, чтобы религиозная повестка верующих определялась понятиями о правах человека, религиозной толерантности к нетрадиционным идеям, которые порой рассматриваются фанатиками как проявления ереси и т.д.

В недалеком прошлом мне как председателю неправительственной организации Центр Религия и Демократия не раз приходилось организовывать такого рода мероприятия, которые, к сожалению, в силу не зависящих от меня обстоятельств охватывали узкие круги верующих разных религиозных исповеданий. Поэтому, говорить о каких-то значимых для нашего общества достижениях не приходится. Думаю, было бы идеально, если такого рода мероприятия проводились также в мечетях, церквях, синагогах, которые, кстати, однозначно обозначены в Коране как божьи дома (22, 40).

Мне однажды довелось практиковать это в США, где я в стенах Джорджтаунского Университета занимался исследованием проблемы адаптации мусульманских народов в процессе глобализации. Свои религиозно-духовные потребности я удовлетворял также и посещениями по воскресным дням церквей, где вместе с общинами сети Religious Science участвовал в богослужении. Не скрою, с точки зрения коранической логики их религиозные воззрения, которые отвергают церковно-структурное посредничество между Богом и человеком, были близки мне. Однажды я был приятно удивлен, когда религиозная община «Community on the Hill» попросила меня выступить в церкви с лекцией перед верующими на той части богослужения, которая отводится религиозно-просветительской тематике, и на которой, как правило, выступают либо приглашенные со стороны религиозные ученые, либо же более просвещенные в религии интеллектуалы из числа членов общины. Свое получасовое выступление в одном из церковных помещений на территории Национального Кафедрального Собора столицы США я посвятил раскрытию того, как коранический текст рассматривает права и свободы человека; какие ссылки по этой теме мы находим в Коране на предыдущие священные Писания; как Коран требует от мусульман признать святость предыдущих Писаний; как высоко ценится и неоднократно описывается в Коране образ Иисуса Христа, Девы Марии, подтверждаются творимые Иисусом чудеса и как Коран на конкретных аятах преподносит механизм применения декларированного Библией принципа «творить добро против зла» и т.п. Выступление свое я закончил молитвой в духе Коранической логики примерно так: «Бог един, Бог есть для каждого человека. Каждый из нас в отдельности и все мы в общности принадлежим Ему. Помолимся Ему, чтобы Всевышний награждал нас даром лучше понимать друг друга во имя Его же идеалов. Амин!». После бурных аплодисментов (каковых мне не приходилось слышать в Азербайджане, хотя представляю как наши журналисты, охотящиеся за христианскими миссионерами, могли бы удостоить меня похвалы за мое мусульманское миссионерство в американской церкви) завязался искренний разговор, что называется по душам, на религиозную тему.

Думаю, что стратегия межрелигиозных отношений (кстати говоря, исторические достижения Азербайджана в данной области неоспоримы) должна быть направлена на то, чтобы эти отношения переросли в совместные действия разных конфессий. Хорошей почвой для таких действий может служить идея о привлечении верующих в дело защиты окружающей среды. Цель при этом заключается, с одной стороны, в мобилизации духовного потенциала разных религий на защиту природы, с другой же, создании такого морального климата, в котором верующие разных вероисповеданий могли быть связаны друг с другом узами единых религиозных побуждений.

Своим опытом в этом направлении я поделился с участниками заседания ФоРБ. Именитые юристы, эксперты охотно дискутировали на этом заседании мои предложения и идею о международно-правовой поддержке местных религиозно-реформаторских инициатив, которые по сути, призваны служить одним из механизмов обеспечения религиозных свобод граждан и, следовательно, придать международно-правовым и местным законодательным инструментам действенное содержание.

Обсуждения шли также в неформальной обстановке - за обедом, ужином, за кофе. Как-то моей собеседницей оказалась некая Дагмар, молодая представительница церкви «Иисус Христос» из Франкфурта. Во время нашего разговора хотел я налить ей кофе, она отказалась пить, мотивировав это религиозной причиной. Оказывается, религиозное учение, которого придерживается ее община, рассматривая человеческое тело как божественный дар, предостерегает человека от потребления вещей, к которым его тело может выработать определенное пристрастие. Потребление алкогольных напитков и курение также относится этим учением к списку вредных привычек. Между нами завязался очень интересный разговор вокруг христианской и мусульманской теологии. Прощаясь с Дагмар в Берлине, я вспомнил молодую верующую христианку из Гейдельберга, некогда выразившую свою симпатию моим кораническим воззрениям. И та как бы выросла в моих глазах в нынешнюю собеседницу, опытного и состоявшегося партнера по межрелигиозному диалогу.

Берлин-Баку, декабрь 2007

<<<